Возрожденный "Маленький театр" уже приготовил премьеру
"Маленький театр" появился на свет в начале 1990-х, а в начале 2000-х его жизнь оборвалась. В те времена это было необычно: первый частный театр в Нижнем Новгороде! Но и сегодня профессиональных трупп, живущих независимо, в городе раз-два и обчелся. А потому возрождение "Маленького театра" - настоящее событие.
Режиссер проголодался
Основатель коллектива, он же его сегодняшний художественный руководитель Александр Сучков, уже поставил первый спектакль под названием "Машинистки". - Я проголодался, устал держать паузу 12 лет и остро ощутил потребность в творческой свободе. Захотелось работать с теми людьми, которых я люблю, и делать то, что я люблю, - признался артист и режиссер. - Александр, в течение этих лет вы ставили спектакли на разных площадках, много играли на сцене драмтеатра. В чем разница между тем, что вы делаете там и здесь, в своем театре? - В разной степени свободы. Здесь я делаю что хочу. Иду к этому не спеша, работаю кропотливо. Причем с веселыми, бесшабашными людьми, бессребрениками. Хотя, действительно, за эти годы я поставил "Эмигрантов" и "Метод Гронхольма" в Нижегородской драме, спектакль "До завтра!" с театром "Zоопарк", спектакли в театральном училище и консерватории, работал в Йошкар-Оле… - Когда же вы спите и едите? - Сегодня на репетиции съел два банана. - Почему для первой постановки выбрали пьесу "Машинистки" современного американского драматурга Мюррея Шизгала ? - Это очень хороший материал. Там нет провокаций. Нет мата. Это лирическая история про двух людей. Пьеса о любви, одиночестве, возможности и невозможности счастья. Написана она очень талантливо, поэтому там есть что играть двум талантливым актерам. Мне кажется, этот спектакль - мое принципиальное возвращение к русскому психологическому театру, где не пытаются достать правой пяткой левое ухо. Я сам себя одергивал, когда хотелось применить какой-то прием вроде: "Сейчас мы всех поразим!".
Под небом голубым
- Есть ли понимание, что ставить в дальнейшем? - Пока не раскрою секрет, но есть на примете современная русская и польская пьесы. - Где будет жить ваш "Маленький театр"? - Под небом голубым! Надеюсь, продлится наш роман с ТЮЗом, на малой сцене которого пройдет премьера. Именно там обитал "Маленький театр" в 1990-е. - На постановку вам кто-то дал денег? - Да, мой собственный кошелек. - Собираетесь их туда вернуть? - Было бы хорошо. - Многих творческих людей смущает, когда нет финансирования, нет площадки… - Да они есть. Видимо, деньги были мне даны затем, чтобы я их потратил именно на это. И это в кайф - видеть, на что конкретно уходит каждая копейка. Наш художник Марина Печекладова выполняла ювелирную работу. Очень заботливый дизайнер, трепетно относилась к каждому шву. - Есть ли у вас как у художественного руководителя какое-то кредо? - Я не тот человек, который формулирует кредо. Все-таки театр - искусство чувственное, интуитивное. Моя миссия - делать то, что любишь, не предавать себя. Возможно, "Маленький театр" - это школа для поддержания мастерства молодых актеров. Хочется, чтобы, работая с артистами более опытными, они расцвели.
Мастера сцены. Труппа театра драмы получила большинство призов театрального фестиваля
Сергей Блохин: «О ролях не мечтаю»
Известие о том, что из шести главных призов межрегионального театрального фестиваля имени Н. Х. Рыбакова четыре приехали из Тамбова в Нижний Новгород, стало подарком для театралов города и поклонников нижегородского государственного академического театра драмы имени А. М. Горького. Но больше всего радовались, конечно, друзья Сергея Блохина.
«Актер России» — эта премия дорога не только тем, что обозначает признание публики, но и тем, что профессиональный отбор претендентов ведут критики и театральные деятели, на главные номинации отбирают всего по три кандидатуры.
В этот раз на фестиваль привезли «Вишневый сад», который стал, без преувеличения, самым ярким событием. На церемонии вручения наград коллеги из других театров не без зависти подшучивали — приехала нижегородская «мафия» и забрала практически все призы.
«Шпилька» для зрителей
А если говорить серьезно, дорогого стоит отзыв одного из именитых театральных критиков России Веры Анатольевны Максимовой. На обсуждении спектакля она сказала, что до этого для нее существовал идеал «Вишневого сада» — спектакль Театра на Таганке с Владимиром Высоцким в роли Лопахина. Сейчас она считает спектакль нижегородской драмы и Сергея Блохина в этой роли — открытием.
Лопахин, сыгранный Сергеем Блохиным, совсем не такой, каким его играли со времен первых постановок пьесы.
— Я, честно говоря, сомневался, что этот спектакль выстрелит на фестивалях, — рассказывает Сергей, — на местном уровне я больших восторгов о своем Лопахине не слышал, хотя первая премия здесь тоже была. Конечно, хотелось бы, чтобы в родном отечестве было больше признания. Наша публика достаточно своеобразная, хотя в последние два года она меняется. Мы приезжаем на фестивали в другие города, и нас там почти на руках носят, берут автографы, ждут после спектакля. В Нижнем такого отношения к актерам не было, это отмечали и москвичи, и питерцы, которые к нам приезжали. У нас зал стал вставать на овациях только последние два года, раньше это было не принято. И первое время мы просто терялись от этого.
Оценка извне, по словам Сергея Блохина, очень важна. Когда варишься в собственном соку, начинаешь привыкать и трудно оценить, правильно ли ты действуешь в спектакле. Да и местная публика, которая видит тебя в разных спектаклях, тоже привыкает и, наверное, порой не замечает новизны нюансов, необычности решения роли.
— Когда мы выезжаем в другой город, — говорит Сергей, — спектакль играем как премьеру. Проверить на новом зрителе, понять, будет ли он смотреть спектакль, очень важно. А на этот фестиваль собираются критики со всей России. И когда они так единодушно присуждают тебе победу — это значит, ты все делаешь правильно. И я честно признаюсь — об этой премии мечтал, хотел ее. Она, конечно, пафосная, но главное — актеров отбирают, номинируют, смотрят заранее. И победить в компании тех, кого уже посчитали одними из лучших, было очень престижно. Я очень волновался.
Неожиданное
Сергей Блохин не только хороший актер, он очень приятный в общении с друзьями человек. Недаром, когда он перед своим днем рождения этой зимой написал в социальной сети, что хотел бы получить не подарки, а открытки, отправленные через почту, — стопка поздравлений в его гримерке была огромной, а от гостей не было отбоя.
Признаться, я тоже поздравляла Сергея и поэтому на правах приятельницы решила задать самый банальный вопрос: о какой роли он мечтал, но уже не сыграет? Он рассмеялся и отметил, что это второй по популярности вопрос после того, когда спрашивают, как он учит роли. А серьезно сказал неожиданное для меня.
— Знаешь, я на самом деле никогда не мечтал что-то особенное сыграть. «Я хочу сыграть Гамлета или Ромео!» — такого не было, — говорит Сергей. — Но мне и грех жаловаться, у меня репертуар классического направления обширный: Яичница, Бессеменов, Астров, Лопахин, полковник Ростанев. Это только то, что сейчас идет на сцене. Может быть, сейчас хотелось бы сыграть Мюнхгаузена. Александр Ряписов закинул мне эту мысль, я перечитал пьесу, стало любопытно.
Судьба актерская
Сергей Блохин убежден, что самое главное в актерской судьбе — встретить своего режиссера. Такого, с которым бы ты дышал одним воздухом.
— Мне повезло, я «завязался» с Валерием Саркисовым, — рассказывает актер, — и все работы, которые я с ним делаю, мне интересны, они любопытны, и они все мне приносят некие дивиденды. И мы сделали Лопахина таким, как хотел Чехов, — переживающим, тонким. Критики сказали, что теперь понимают, о чем говорил Петя Трофимов: «У тебя тонкая и нежная душа, у тебя пальцы, как у артиста, ты хороший человек». Это о том, что Лопахин не рвет на себе рубашку, он взял на себя ответственность и тянет лямку. Он такой, как наш Бугров.
Мне очень интересно работать с Валерием Юрьевичем — я каждый раз нахожу в себе новую краску, поднимаюсь на новую ступеньку. Получается, что он меня как артиста растит.
Я получал призы и за Яичницу, и за Астрова, теперь вот Лопахин. У Валерия Саркисова есть в планах Свидригайлов, он написал прекрасную пьесу, но ее пока отложили. Я должен был играть Свидригайлова, это мне очень любопытно. Через сезон, может быть, сделаем. Как раз мне будет полтинник, вот на бенефис и забабахаем!
Бабахайте, Сергей, фестивали еще не закончились.
Победители
Официальными наградами фестиваля являются две премии «Актер России» и «Актриса России», премия «За честь и достоинство» имени народной артистки РСФСР Т. А. Еремеевой (Битрих) и две премии «Признание».
Театр драмы представлял свои спектакли и актеров на фестивале в Тамбове три раза. На втором фестивале «Актером России» признали народного артиста РФ Георгия Демурова (Крутицкий в спектакле «На всякого мудреца довольно простоты»). Валентин Ометов стал «Надеждой России».
На четвертом «Актером России» стал заслуженный артист РФ Анатолий Фирстов (Войницкий в спектакле «Дядя Ваня»), премию «Признание» получил Сергей Блохин, был отмечен актерский ансамбль театра.
Восьмой фестиваль принес четыре награды.
Народный артист России, лауреат премии имени Н. Х. Рыбакова «Актер России» и лауреат премии имени Н. И. Собольщикова-Самарина Георгий Демуров стал лауреатом премии «За честь и достоинство» имени народной артистки РСФСР Татьяны Александровны Еремеевой.
Заслуженный артист России Сергей Блохин (Ермолай Лопахин в спектакле «Вишневый сад») — лауреат главной премии фестиваля — премии имени Н. Х. Рыбакова «Актер России».
Заслуженный артист России Александр Сучков (Петя Трофимов в спектакле «Вишневый сад») награжден дипломом и денежной премией в номинации «Признание».
Художник по костюмам спектакля «Вишневый сад» Андрей Климов награжден дипломом и ценным подарком в номинации «За лучшую сценографию» (премия имени художника М. В. Добужинского).
Наши поздравления!
Татьяна Кузнецова Фото: Георгий АХАДОВ и из архива актера
Данцигер покидает пост главного режиссера Нижегородского драмтеатра
Главный режиссер Нижегородского театра драмы Вадим Данцигер покидает свой пост. Об этом корреспонденту РИА «Время Н» сообщили в театре.
Согласно имеющейся информации, у Данцигера произошел конфликт с руководством театра из-за последней премьеры — музыкального спектакля «Опера нищих». Заявление об уходе еще не написано, но факт того, что режиссер покидает свое место, подтвердила его супруга Тамара Данцигер-Дельсаль в соцсетях.
Напомним, что Вадим Данцигер был назначен главным режиссером театра с августа 2013 года.
Под его руководством были поставлены спектакли «Третья правда, или История одного преступления» и «Опера нищих».
Справка
Вадим Данцигер родился 1 ноября 1969 года в Москве. В 1989 году окончил Иркутское театральное училище по специальности «Актер театра и кино». Работал актером во Всероссийском объединении «Творческие мастерские» (1989-1990) и Театре Армии (1990-1993). В 1997 году окончил Российскую Академию театральных искусств (РАТИ-ГИТИС, мастерская Л.Е.Хейфеца) по специальности «Режиссер театра» и «Актер театра и кино».
После 12-летнего перерыва коллектив возобновил свою работу. Первая премьера – спектакль «Машинистки»
Маленький театр, существовавший в Нижнем Новгороде в 1990-х годах, реанимирован на радость ценителей хорошей актерской игры. Своего помещения у коллектива нет, поэтому пока спектакли будут идти на площадке ТЮЗа. Уже подготовлена премьера – спектакль «Машинистки» по пьесе американского драматурга Шизгала Мюррея. Первый показ состоялся 25 мая, второй будет в пятницу, 30-го.
на фото бессменный художественный руководитель Маленького театра – Александр Сучков
Бессменный художественный руководитель Маленького театра – Александр Сучков, нижегородский актер и режиссер. Он ставит пьесы и играет роли на нескольких площадках: «Зоопарк», консерватория, драмтеатр. В общей сложности за те 12 лет, пока «маленький» коллектив не собирался вместе, Александр поставил 12 спектаклей, репетиции у него каждый вечер. Казалось бы, потребности в дополнительном самовыражении при такой насыщенной деятельности быть не может. Тем не менее, Сучков говорит именно о нехватке «воздуха творчества и свободы», которую он остро чувствует в последнее время и которая его, можно сказать, вынудила вернуть к жизни Маленький театр. В чем же разница между тем, что Сучков делал все эти годы, и тем, что собирается делать?
- Разница все-таки в ощущении свободы, в ощущении того, что я делаю то, что хочу, - объясняет режиссер. - Это такая внутренняя потребность – моя и тех, кто рядом со мной.
Создатель Маленького театра не скрывает, что в некотором смысле пытается вернуть актерскую игру в старые добрые классические рамки. А еще - избавить зрителя и участников сценического действия от грязи и пошлости: увы, мало в России театров, которые не прибегают сегодня к этим, запрещенным когда-то, приемам.
- Это возвращение к психологическому русскому театру, - пытается определить направление своей новой деятельности режиссер. – У нас нет такого, когда чешут правой рукой левое ухо. Я даже хватал себя за руку, чтобы не подсказать артистам: сделай вот так, это будет круто, вот сейчас мы выльем на голову помои, и зритель клюнет… Мы обходимся без идиотских провокаций, которые, к сожалению, я очень часто вижу у молодых режиссеров, уже успевших стать именитыми.
Собственно говоря, именно по этим критериям и были выбраны «Машинистки»: это «не провокационная» пьеса, затрагивающая широкий спектр человеческих чувств.
- Пьеса талантливая, и в ней есть что играть двум молодым талантливым актерам, - отмечает режиссер.
Интересно, что Сучков, пытающийся выстроить русский психологический театр, выбрал для первой премьеры произведение американского драматурга. В дальнейшем, по словам режиссера, будут ставиться пьесы польских и русских современных авторов.
В действии, которое длится полтора часа, участвуют всего два актера: Анна Сучкова, довольно хорошо известная нижегородской публике, и Евгений Пыхтин, дебютировавший в этом году на сцене «Комедии» в постановке «Лес». Похоже, они разделяют энтузиазм режиссера (который, кстати, потратил личные деньги на спектакль) и тоже заражены духом творчества. По словам Анны Сучковой, героиня ей очень импонирует, что бывает не всегда.
Депутаты городской думы проголосовали за присуждение Александру Скульскому и Анне Ермаковой звания "Почетный гражданин Нижнего Новгорода".
О присвоении дирижеру Александру Скульскому почетного звания ходатайствовали всемирно известные музыканты: Юрий Башмет, Денис Мацуев, Наталия Гутман. Говоря о директоре театра оперы и балета Анне Ермаковой, которая почти 30 лет возглавляет оперный театр, глава города Олег Сорокин особо отметил популярность "Болдинской осени" - единственного в мире фестиваля оперного и балетного искусства, посвященного Пушкину, и успех недавней постановки театра "Коко Шанель: страницы жизни". По традиции вручение почетным гражданам удостоверений, дипломов, нагрудных знаков и наградной ленты состоится в День города, который в этом году будет отмечаться 12 июня. На сегодняшний день в книге почетных граждан Нижнего Новгорода 72 фамилии.
Театр юного зрителя поставил сказку молодого драматурга
Адгур Кове - новое имя для нижегородских зрителей. Режиссер, работавший во многих городах России, впервые поставил спектакль в Нижегородском ТЮЗе, причем предложил необычную пьесу молодого российского драматурга Ярославы Пулинович. Премьера "Птицы Феникс" уже состоялась на сцене театра юного зрителя. В этой истории сталкиваются "юность", которую олицетворяет наивная кошка Тося, жаждущая перемен, и "старость" - мудрый феникс Феликс, который устал от своего бессмертия. Встреча кардинально меняет жизнь обоих персонажей. Спектакль играется на большой сцене, в нем заняты более двадцати артистов ТЮЗа. Перед премьерой о своей работе "НН" рассказали режиссер Адгур Кове и главный художник театра Наталья Симакова. - Адгур Михайлович, Ярослава Пулинович - драматург поколения 20-летних, она мало знакома широкому кругу зрителей. Почему выбрали именно ее пьесу? - Мне был заказ на сказку. Из того драматургического материала, который я перелопатил, пьеса "Птица Феникс возвращается домой" оказалась самой интересной. Она действительно не очень репертуарная, хотя прямо сейчас ее стали ставить много и по-разному. Пулинович - девушка перспективная, пытается себя искать в разных жанрах. Показательно, например, что она написала немало инсценировок русской классики. - На кого прежде всего рассчитан спектакль? - Мне запала в душу фраза Станиславского о том, что хороший спектакль должен быть понятен любому зрителю. Поэтому я всегда пытаюсь найти в драматургическом материале общечеловеческие вещи. Вряд ли мы откроем что-то совершенно новое, поскольку сюжетов в мире не так уж много. Но главное не новизна темы, а свежесть восприятия, именно этого я и старался добиться от артистов. Хочется добиться разговора со зрителем по душам. - Труппа Нижегородского ТЮЗа вам была не знакома - как выбирали артистов? - Мне дали время подумать, выбрать нужных людей. Репетировали мы около двух месяцев, а до этого еще шла подготовительная работа. Олега Фаттахова, который играет феникса по имени Феликс, я впервые увидел в спектакле "Калека с острова Инишмаан". Мне понравилось, что он умеет нести "второй план", это очень ценное качество для артиста. Настю Волох, сыгравшую кошку Тосю, я заметил на репетиции "Спящей красавицы". В ней есть необходимая для этой роли обаятельная неуклюжесть, непосредственность. Сложностей в работе с артистами не было - по крайней мере, связанных с дисциплиной и ответственностью. - Наталья, спектакль очень разнообразный по оформлению. Как бы вы определили выбранный стиль? - Это эклектика, "винегрет". В спектакле смешались разные жанры, стили, эпохи. Феникс и его жена одеты в марокканском стиле, потому что по сюжету главный герой летит в Марокко, чтобы там сгореть и восстать из пепла. Есть на сцене попугаи, которые одеты на европейский манер, во фраки. Есть герои-тинейджеры, такие рэперы, одетые соответствующе. На сцене постоянно меняются города и страны - герои попадают в Москву, Париж, Лондон… Жаль, что в Нижнем Новгороде на театральных площадках нет всей той техники, которая позволила бы воплотить все наши придумки в жизнь.
Ольга ГОРНОВА. Фото из архива театра.
Кстати Адгур КОВЕ родился в 1961 году в Абхазии, окончил ГИТИС. Работал в Сухумском ТЮЗе, Борисоглебском драматическом театре, Тверском ТЮЗе.
Вадим Данцигер о своем уходе с поста главного режиссера Нижегородского театра драмы
«Начнем с того, что я не принимал решение об уходе. Я был вынужден написать заявление. В мои-то планы входила достаточно долгая и приятная работа в Нижнем Новгороде, в прекрасном театре с хорошими артистами. У нас ведь был запланирован репертуар на будущий сезон. Я не собирался уходить. Инициатива моего ухода принадлежит директору театра.
Ожидалось, что в декабре к нам в театр приедет Родион Овчинников. Замечательный московский режиссер, очень талантливый, ставящий много спектаклей. В начале сезона должен был ставить спектакль небезызвестный нижегородскому зрителю Валерий Саркисов. Он, скорее всего, приедет. Плюс под конец сезона мы открыли лабораторию современной режиссуры. Планов было громадье. Так как инициатором создания лаборатории был я, подозреваю, что ее закроют.
Хочу сказать, что мне совершенно не стыдно за то, что сделал в Нижегородском театре драмы. Думаю, мог бы сделать еще больше в течение следующего сезона. Я собирался предложить нижегородскому зрителю целый ряд достаточно интересных и нетрадиционных названий.
С коллективом театра я расстанусь на грустной ноте. Мы прикипели друг к другу. Я влюбился в актеров. Лично для меня уход из театра будет печальным событием, но в данном случае я не могу ни на что повлиять.
Сейчас я возвращаюсь домой. Проблем с работой у меня никогда не было и, надеюсь, не будет. Я не настолько амбициозный человек, чтобы сидеть и страдать от того, что потерял кресло. Театров много, работы полно. Если случится так, что я снова вернусь на вольные хлеба, буду продолжать делать то, что делал всю жизнь — ставить спектакли».
«Большое счастье и великая редкость, когда актер находит своего режиссера», – Сергей Блохин
В мае 2014 года в Тамбове состоялся VIII межрегиональный театральный фестиваль имени Н. Х. Рыбакова, на котором Нижегородский академический театр драмы имени М.Горького сыграл спектакль «Вишневый сад». Нижегородский театр получил дипломы и премии в четырех из шести основных номинаций. В частности, высокого звания «Актер России» за роль Ермолая Лопахина был удостоен заслуженный артист России Сергей Блохин, прослуживший в театре более двадцати лет. Корреспондент ИА «В городе N» встретился с актером и узнал, какое значение имеют завоеванные награды для артиста, что не так с нижегородской публикой и почему роль в «Опере нищих» пришлась ему не по душе.
Сергей, на фестивале в Тамбове Вы получили премию «Актер России». Но это далеко не первая премия в Вашей копилке. Их много. А что по факту дают Вам эти награды?
Так получается, что последние четыре-пять лет я получаю различные награды на всевозможных фестивалях. Мне очень хотелось стать обладателем премии «Актер России», поскольку она очень престижная. Я ее получил, чем крайне доволен. Все эти награды дают мне определенное удовлетворение. Когда работаешь на одном месте и никуда не выезжаешь, начинаешь закисать. А получение премий и разных званий свидетельствует о том, что я двигаюсь в правильном направлении в профессиональном плане. Ну, а потом, это чертовки приятно. Чего ж скрывать? (смеется — прим.ред.). Некоторые артисты говорят, что им наплевать на признание, популярность и славу. Но я считаю, что для актера это очень важно, потому что он работает для зрителя, а не для себя.
Помимо удовлетворения эти премии приносят что-то еще? Деньги, например?
Некоторые премии да, приносят. Премия «Актер России» очень денежная. Она где-то в двадцать раз больше премии нижегородского фестиваля «Премьеры сезона».
Многие театральные актеры подрабатывают на корпоративах и различных праздниках. Вы с этим делом завязали. Почему?
Несколько лет назад я чем только не занимался. Помимо театра работал на телевидении, радио. В определенный момент я почувствовал, что теряю связь с театром. Не зря говорят, что заниматься разными делами невозможно. Я сравнил и понял, что достичь каких-то результатов можно только тогда, когда полностью отдаешься театру. Хотя, конечно, финансово стало жить намного тяжелее.
Сколько спектаклей Вы играете в месяц?
Последнее время меньше тринадцати спектаклей я не играю. Было такое, что и по девятнадцать играл, но, честно говоря, чуть с ума не сошел. Девятнадцать — это перебор. Роли у меня все главные, и чувствую, что в эмоциональном плане уже сдаю. Но тут как… Много играешь — ругаешься, мало играешь — тоже ругаешься. Депрессировать начинаешь, когда играешь премьеру, и вдруг появляется много свободного времени. Такой эмоциональный спад. Хотя с наступлением лета хочется и отдохнуть.
А как отпуск наступит, так потянет обратно в театр…
Нет (смеется — прим. ред.). Я все-таки стараюсь отдыхать. Просто к концу сезона так устаешь, что потихоньку начинаешь ненавидеть театр. Раньше мы заканчивали сезон в мае, а теперь играем аж до 6 июля.
Сезон в Театре драмы завершится премьерным спектаклем «Опера нищих». В этой постановке Вы играете Пичема. Другой спектакль 2014 года — «Третья правда, или История одного преступления», где Вы перевоплощаетесь в Петра Столыпина. В одном из интервью Вы сказали, что ролью нужно заболеть. Болели Столыпиным и Пичемом?
Болел, но каждый раз по-разному. Оба спектакля прошли для меня довольно странно. Если мое участие в «Опере нищих» было запланировано, то участие в «Третьей правде…» было для меня неожиданностью. Он должен был состояться как бенефис Александра Мюрисепа. Но над «Правдой» работалось хорошо, а над «Оперой» не очень. Может, усталость сказалась. Мне вообще сложно говорить про этот спектакль. Кажется, что это просто не мое, хотя я старался на всю катушку. А насчет заболевания ролью… Ролью болеть надо всегда! Однажды мой мастер Валерий Соколоверов объяснил, что же такое «заболеть» ролью. Это когда происходит некий щелчок в сознании, и ты начинаешь думать о роли во сне, в автобусе — везде. Если «заболел» - значит, все получится.
И все-таки, если сравнивать эти две роли. Какая из них представляет для Вас наибольшую ценность?
Ни та, ни другая роль не являются основными событиями в моей театральной жизни. Когда я получил предложение сыграть Столыпина, мне это показалось интересным. Пьеса достаточно сложная, написанная в письмах. Но мы ее сильно переделывали, и в принципе то, что мы придумали, мне понравилось. Петра Столыпина мне было интересно сыграть, поскольку это достаточно мощная личность. И внутренне там есть, что сыграть. Я даже нашел какое-то внешнее сходство со своим героем. А Пичем… Ну, Пичем. Я ничего не могу сказать про эту роль, потому что не считаю ее удачной. Это одна из моих провальных ролей. Много изменений в «Опере нищих» произошло из-за того, что я сломал ногу. Это случилось за три часа до премьеры. Мы срочно ввели какие-то изменения. Надеюсь, что отрепетированные движения, драки с персонажами — все это вернется в спектакль. Но не уверен, что это как-то повлияет на мое отношение к постановке. Я делал эту роль честно, но у меня не получилось. Мне всегда любопытно, если роль открывает во мне какую-то новую грань. В «Опере нищих» этого не случилось.
А в «Третьей правде…» случилось?
Да. В Столыпине я для себя новую грань открыл. Все-таки это исторический персонаж. Но я готов на любые эксперименты. Именно поэтому я когда-то согласился участвовать в театре «Zooпарк» в спектакле «Человек-подушка». Но там был сильный режиссер Ирина Зубжицкая. И в том спектакле я другой. Понимаете, всегда интересно работать над ролью, когда она несет что-то новое.
Сергей, насколько тяжело режиссеру подобрать к Вам ключик?
Никогда не задумывался. А чего его ко мне подбирать? Наоборот, я к режиссеру должен подбирать ключик. В театре главный — это режиссер. Актеры, конечно, тоже имеют мнение и знание о том, как и что надо делать. Но нас много, а режиссер один. И его задача собрать все наши знания в кучу. Я стараюсь подстраиваться под любого режиссера. Это первое, что я делаю. А дальше уже смотрю. Вообще большое счастье и великая редкость, когда актер находит своего режиссера.
Последние года четыре Нижегородский театр драмы стал довольно часто выезжать на гастроли. А что для артиста значат эти выезды?
Лет пять назад в России о нашем театре практически никто не знал. Сейчас же мы вынуждены отказываться от предложений. Наш директор (Борис Кайнов — прим. ред.) выбирает, куда мы поедем, а куда — нет. В этом году мы ездили на гастроли пять или шесть раз. На фестивале в Тамбове нас пригласили в Москву на «Золотого витязя». Предложений море. О Нижегородском театре драмы уже много говорят в Москве и вообще в России. Некоторые критики при встрече говорят нам: «Мы вас еще не видели, но уже слышали столько всего! Даже интересно». После того, как они увидели спектакль, отмечают, что все, что про нас говорят, — это правда. В Нижнем Новгороде наш театр считается консервативным, но за пределами родного города нашу труппу называют одной из самых сильных в России. Причем говорят это разные критики: и молодые, и старые. Нашей труппе могут позавидовать даже московские театры.
Что актеры получают от гастролей? Какое ощущение?
Ощущение, что мы двигаемся в верном направлении. В своем болоте закисаешь и уже не понимаешь, правильно ты что-то делаешь или нет. А когда выезжаешь за пределы родного города, встречаешься с новым зрителем. Каждый спектакль как премьера. По большому счету в других городах наши спектакли проходят лучше, чем здесь. У нас в Нижнем Новгороде вообще очень тяжелая публика. Она очень отличается от публики в других городах.
А в чем это выражается?
Не могу сказать. Может, в снобизме. У нас ведь не принято вставать, когда хлопаешь артистам. Публика скупая на эмоции.
Может, дело в стеснении?
Не знаю. Даже москвичи, которые приезжают нам с концертами и спектаклями, говорят, что нижегородская публика очень закрытая. Артисты выходят на сцену, и тишина. Первое время, когда только начали гастролировать, мы шарахались от гулов и аплодисментов. В других городах к нам зрители со служебного входа подбегают, а в Нижнем это случается редко. Вообще гастроли - одно из самых лучших театральных дел. Гастроли заряжают. Хотя отмечу, что со временем наш зритель меняется. Модно что ли стало ходить в театр? Самое интересное, что в театр стали ходить на серьезные спектакли. И радует, что именно молодая публика проявляет интерес к театру.
Сергей, Вы являетесь довольно активным пользователем соцсетей. В общем-то, любой желающий может написать Вам, и Вы всегда откликнетесь. Вы действительно настроены на диалог со своим зрителем или это какая-то вынужденная мера?
Лет пять-шесть я сидел в «ЖЖ» (блог-платформа «Живой Журнал» — прим. ред.). У меня там в друзьях было человек двести. А на фейсбук я пришел год назад, и меня вдруг завалили сообщениями. Надо сказать, что я достаточно открытый человек, не пафосный. Хотя, как мне кажется, иногда этого-то мне и не хватает. Хорошо общаюсь не со всеми поклонниками. Ведь как… Есть люди адекватные и неадекватные. В последнее время стал меньше сидеть в социальных сетях. Во-первых, просто не успеваю, а во-вторых, история с Украиной меня срубила. В ленте на фейсбуке все переругались. Я не аполитичный человек, у меня есть свое мнение, но я принципиально не разговариваю в Сети ни о политике, ни о религии.
На какие-то светские мероприятия ходите?
Я пытался вникнуть в эту историю, ходить на какие-то мероприятия, но понял, что не успеваю. Я не гламурный, не тусовочный человек. У меня не получается быть таким. Я в хорошем смысле слова ленивый. Обожаю лежать на диване и смотреть телевизор. Обожаю, потому что удается мне это раз в пятилетку.
В мае в Нижнем Новгороде появились частный камерный театр «Маленький театр» Александра Сучкова и экспериментальная лаборатория современной режиссуры. Был создан комитет любительских театров Нижнего Новгорода. В сентябре откроется школа-студия Константина Хабенского. Как Вам кажется, не пора ли обратить внимание на кино и открыть в приволжской столице киностудию?
Пора. Но это же совершенно другая история, другие деньги. В этом плане у нас город страдает. В Нижнем никогда не было своей киностудии. «Коромыслова башня» который год пытается что-то сделать. Быть может, у нее это и получится. А так да, надо открывать свою киностудию.
Автор: не указан Фото взято с официального сайта Нижегородского театра драмы.
Анатолий ФИРСТОВ: "В Москву уехать не хватило духа"
Свой нынешний репертуар он называет мечтой любого артиста
Он талантлив и очень узнаваем. Зрители, привыкшие видеть его на сцене, нередко выражают ему свое восхищение и вне стен театра - на улице, в автобусе, в магазине, в чем, чуть заcмущавшись, признался автору этих строк заслуженный артист России Анатолий Фирстов.
В драму ушел ненадолго
Поводов для встречи с ним было несколько. Во-первых, только что он отметил свой день рождения ("Ну, какой уж тут праздник, жена в больнице", - вздохнул актер), во-вторых, в мае исполнилось 35 лет, как Анатолий Фирстов вернулся в труппу Нижегородского театра драмы, и, наконец, 20 лет назад он получил звание заслуженного артиста России. - Анатолий Петрович, как вы оказались в Горьком? Вы ведь родились в другом городе. - В юности я попал в театр Нижнего Тагила во вспомогательный состав, там работали профессиональные люди, и они посоветовали мне поехать учиться в Горьковское театральное училище, потому что здесь была очень сильная школа. И я с этим полностью согласен. Учился я на курсе Соколоверова. - Но потом уехали… - Кировский ТЮЗ - это ход Бориса Наравцевича. Я в ту пору был его зятем, и, конечно, сложно было взять в наш театр и Лену, и меня, все ведь в то время хотели туда попасть. Но кировский театр тоже был хорошей школой. А в драму я пришел, поначалу думая, что ненадолго, хотелось все-таки в ТЮЗ к Наравцевичу. Но главный режиссер сделал мудрое распределение ролей: я должен был играть Петеньку в "Иудушке Головлеве", Малахова в "Остановите Малахова", Петра в "Последних"… Я подумал, что от такого репертуара не отказываются - и остался.
Грех жаловаться
- С кем из режиссеров вам было интереснее всего работать? - От каждого я старался брать что-то положительное, каждый меня по-своему учил. Мне посчастливилось репетировать с Германом Меньшениным, Ефимом Табачниковым, Василием Богомазовым, с Романом Виктюком - в трех спектаклях из четырех, которые он у нас ставил, я был занят. Сейчас плодотворно работаем с Валерием Саркисовым... - Вы застали в театре разное время. Что вспоминаете чаще всего? - В театре интереснее, когда ты работаешь сам. Некоторые режиссеры, не скрою, меня просто не видели в своих спектаклях. Один из них признался потом, что таким образом воспитывал меня, потому что я его в чем-то не поддержал. Я даже в 80-е хотел уехать в Москву. Но, видимо, тогда я не был настолько смелым… - А что вам интересно, кроме сцены? - Сложно сказать. Артист всегда живет театром, даже тот, который много пьет (смеется). Ведь и пьет он потому, что не находит для себя реализации. Я встаю утром, говорю себе: "Так, у меня сегодня "Дядя Ваня" - и с этим живу дальше. Могу общаться с внуками, куда-то ехать, но все равно у меня в голове одно: сегодня спектакль. - О какой роли вы мечтаете? - Мечтать о чем-то для себя зарекся с давних пор. Да и грех мне жаловаться, нынешний мой репертуар - мечта любого артиста.
Оксана ЗЕМСКАЯ. Фото newsroom24.com.
Справка "НН" Анатолий ФИРСТОВ родился в 1951 году в Нижнем Тагиле. В 1975-м окончил Горьковское театральное училище. Работал в Кировском ТЮЗе, Горьковском театре драмы, Львовском театре Советской Армии. В 1979 году вернулся в Горьковский театр драмы, где играет и сейчас. Кавалер ордена Дружбы, лауреат премии им. Собольщикова-Самарина, лауреат премии Нижнего Новгорода. Заслуженный артист России.
Главный режиссер Нижегородского театра драмы Вадим Данцигер, не прослужив на этом посту и одного сезона, подал заявление об уходе.
Как рассказали в театре, решение он принял из-за конфликта с директором театра Борисом Кайновым после непродолжительного с ним разговора. Сотрудники драмы весьма удивлены такому решению, ведь двухлетний контракт с московским режиссером был заключен летом прошлого года и на следующий сезон уже имелись интересные творческие планы. Напомним, что Вадим Данцигер поставил в Нижегородском академическом театре драмы спектакли "Мещане", "Третья правда, или История одного преступления" и "Опера нищих". В театре говорят, что вряд ли разногласия между двумя руководителями связаны с творческой стороной дела. По крайней мере, сейчас Борис Кайнов продолжает искать возможности для технического усовершенствования последней премьеры от Вадима Данцигера - "Оперы нищих".
Ольга ГОРНОВА.
PS. О подробностях конфликта читайте в ближайших номерах "НН".
Уход Вадима Данцигера с должности главного режиссера нижегородского драмтеатра позволит сохранить высокий уровень театра и коллектива, - Борис Кайнов
Нижний Новгород. 2 июня. НТА-Приволжье (Сергей Клемес) - Директор Нижегородского государственного академического театра драмы им. М.Горького Борис Кайнов считает, что уход Вадима Данцигера с должности главного режиссера позволит сохранить высокий уровень театра и коллектива.
Об этом он сообщил агентству "НТА-Приволжье", комментируя уход Вадима Данцигера с должности главного режиссера театра.
"Данное решение я принял после серьезного разговора с главным режиссером. Это решение было принято мной для того, чтобы сохранить коллектив и театр на том уровне, который они имели до прихода Вадима Иосифовича на должность главного режиссера", - отметил Борис Кайнов.
Директор театра также сообщил, что решение о назначении нового главного режиссера пока не принято.
Как сообщалось ранее, Вадим Данцигер покидает пост главного режиссера Нижегородского государственного академического театра драмы им.Горького.
"Царь с царицею простился, в путь-дорогу снарядился, и царица у окна села ждать его одна…" Знаменитую сказку Пушкина теперь можно увидеть на сцене Нижегородского театра драмы. "Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях" стала последней премьерой уходящего сезона. Дважды в начале июня она уже собрала полные залы. Адресована она прежде всего маленьким зрителям, но не только им. - Это такая страстно-жуткая романтическая история, выводит на слезы, - говорит режиссер постановки москвичка Алла Решетникова. - Мне с детства она очень нравилась: и романтики хватает, и переживаний. Я сторонник того, чтобы на детские спектакли ребенок ходил только с родителями. Надо, чтобы взрослый и ребенок брали друг друга за руку, чтобы слеза ребенка и мамина слеза катились одновременно, чтобы они могли вместе сопереживать.
Кошки, собаки, попугаи, птицы фениксы, оперные дивы и даже сэр Элтон Джон предстали перед зрителями на сцене Нижегородского театра юного зрителя в завершившей сезон премьере «Птица Феникс».
Несочетаемое
Всех их в одной пьесе «Птица феникс возвращается домой» собрала молодой драматург Ярослава Пулинович. Герои, кажется, совершенно несочетаемые, вместе не только показывают картину современного мира, но и находят путь к счастью и взаимопониманию. Режиссер спектакля Адгур Кове, работающий во многих театрах страны, всегда говорит, что в аббревиатуре ТЮЗ для него главное слово — театр, способный быть понятным любому: «Зритель может обладать юной душой вне зависимости от возраста. Это я и хочу подчеркнуть в постановке — всё важное происходит внутри тебя, оболочка не имеет значения». И пьеса получилась для всех возрастов: юные зрители следят за приключениями героев, а их родители невольно начинают думать о взаимоотношениях с близкими.
Вместе
Режиссер смог идеально соединить в спектакле старшее и младшее актерское поколения. Анастасия Волох, впервые сыгравшая главную роль, в дуэте с мастером Олегом Фаттаховым засияла ярким светом. Ее кошечка Тося — живая, дерзкая, веселая и наивная, соединяет в себе все черты провинциальной юной мечтательницы. Она сразу завоевала симпатии зрителей, увлеченно следящих за ее приключениями. Обаятелен суровый феникс — Олег Фаттахов. За отрешенностью, а где-то и грубостью таит он море нерастраченной любви, желание заботиться о слабых и беззащитных. Любовь и нежность эта прорываются потоком, когда он невольно становится спасителем запутавшегося в своих мечтах котенка. Тося уверена, что у нее прекрасный голос и мечтает покорить мир. Случайная встреча с фениксом Феликсом, бывавшим во всех странах, дает ей шанс осуществить свои мечты, испытав множество веселых и опасных приключений. Тося вцепляется в хвост фантастической птицы и требует везти ее в Москву. Наивные мечты котенка кажутся уставшему от жизни фениксу глупыми и смешными: сам он мечтает обрести покой, сгорев в лучах солнца в единственный гибельный день для фениксов. «Раз в десять тысячелетий на солнце происходит магнитная буря. Только она может уничтожить меня. Я всё рассчитал. Нужно вылетать из Марокко и лететь навстречу солнцу, пока не сгоришь. Только в этот день я могу умереть. Если я опоздаю, мне придется ждать еще десять тысяч лет».
Путешествие в счастье
Москва, Париж, Лондон, опасные приключения и удивительные друзья. Спектакль получился ярким, динамичным, наполненным музыкой и танцами. Уморительна сцена в Гранд Опера, где Тося решила спеть сама, чем поразила всю парижскую публику!
Спектакль нашел своего зрителя — подростков, с их мечтами, бунтарством, жаждой приключений и в то же время жаждой присутствия близкого и родного существа рядом. Такое оригинальное прочтение темы отцов и детей дает уверенность в том, что разные поколения непременно найдут общий язык и счастье.
БОРИС КАЙНОВ, ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ЛАУРЕАТ ПРЕМИИ ГОРОДА НИЖНЕГО НОВГОРОДА, ЧЛЕН ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ГИЛЬДИИ ТЕАТРАЛЬНЫХ МЕНЕДЖЕРОВ РОССИИ, ДИРЕКТОР НИЖЕГОРОДСКОГО АКАДЕМИЧЕСКОГО ТЕАТРА ДРАМЫ ИМ. М. ГОРЬКОГО.
С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ ТЕАТР? НЕ С ВЕШАЛКИ, НЕ С АФИШИ И ДАЖЕ НЕ С БИЛЕТА, КУПЛЕННОГО ПО СЧАСТЛИВОЙ СЛУЧАЙНОСТИ ЗА ДЕНЬ ДО ПРЕМЬЕРЫ. ТЕАТР НАЧИНАЕТСЯ СО ЗРИТЕЛЯ. И ИМ ЖЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ. ХОТЯ СТАВИТЬ ТОЧКУ В ИСТОРИИ О ТЕАТРАЛЬНОМ ИСКУССТВЕ РАНО. ОБ ИЗБАЛОВАННЫХ ЗРИТЕЛЯХ, БОЛОТЕ СОВРЕМЕННОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ И СИЛЕ ИСКУССТВА - ЗАРАЗИТЕЛЬНОЙ И ИСЦЕЛЯЮЩЕЙ ОДНОВРЕМЕННО - ЧИТАЙТЕ В ИНТЕРВЬЮ БОРИСА КАЙНОВА, ДИРЕКТОРА НИЖЕГОРОДСКОГО АКАДЕМИЧЕСКОГО ТЕАТРА ДРАМЫ ИМ. М. ГОРЬКОГО.
НАДЕЖДА КОБИНА: Борис Петрович, почти любой разговор о положении дел в сфере исполнительских искусств неминуемо сводится к обсуждению эффективности самого учреждения культуры. Что, на ваш взгляд, является таким показателем эффективности, однозначно свидетельствует, что театр или филармония работают эффективно? БОРИС КАЙНОВ: Если считать за точку отсчета эффективность, думаю, это показатель посещаемости учреждения зрителями, неважно, филармония это, библиотека или театр. Если, к примеру, в театр приходит много зрителей, значит, он нужен, он востребован, значит, мы работаем эффективно. Н. К. Отлично, сколько зрителей приходит в Театр драмы? Б. К. В прошлом году чуть-чуть не дотянули до плана: потому что была включена пятая постановка, последняя премьера состоялась в декабре, а на это тоже, надо понимать, уходит время. Пока идет подготовка, нет показа спектаклей. Плюс в прошлом году мы съездили на три фестиваля, это тоже сказывается. Если говорить сухим языком цифр, в среднем у нас загрузка зала 115 тысяч зрителей в год. Н. К. Это много или мало для Нижнего Новгорода? Б. К. Хотелось бы больше, конечно. На некоторые спектакли у нас аншлаг, на некоторых, бывает, ползала присутствует. Есть, например, спектакль «№13», он уже 10 лет на сцене, а зрители на него по-прежнему приходят с удовольствием. А вот спектакль «Дядя Ваня» в репертуаре шесть лет, но зритель его стал меньше смотреть, к сожалению. В целом, конечно, наблюдаю печальную тенденцию: зритель выбирает развлекательный жанр. Хотя у нас в театре достаточно классический репертуар, стараемся соблюдать эту репертуарную политику — для актеров играть классику интереснее, да и нет пока хорошей современной драматургии — той, что задела бы, что прочувствовал бы человек, пришедший в зал. Вот мы выпустили недавно спектакль «Метод Гронхольма» — он более современный, плюс интересная тема — народ с удовольствием ходит смотреть. А таких пьес, которые писали Арбузов, Розов, — их сейчас просто нет, понимаете?.. Н. К. Вот вы говорите о том, что многие спектакли идут чуть ли не десятилетиями. А есть ли у спектакля срок годности? Б. К. Есть, но очень сложно его заранее определить. Все зависит от удачи, от зрительского интереса. Для этого мы и работаем, служим в театре, чтобы просчитать, будет востребован спектакль, будет он интересен зрителю? И выстраиваем определенную репертуарную политику. Да, мы где-то рискуем, ставя, к примеру, много классики. Но на классике учатся не только актеры, но и зрители. Классика заставляет немножко задуматься, поразмышлять, заглянуть в собственную душу, как-то по-другому посмотреть на мир, который за окнами. Современная драматургия отправляет нас прямиком на улицу, а хотелось бы чего-то чистого, воздушного, прекрасного. Хорошие диалоги, хорошие костюмы, красивые декорации — это все тоже только на классическом репертуаре можно создать. Н. К. Борис Петрович, вот вы занимаете должность директора Нижегородского академического театра драмы. Директор театра — это, по сути, театральный менеджер, управленец? Или в этой должности больше творчества, чем кажется на первый взгляд? Как вы считаете, чего в вас больше — творческого начала или административной жилки? Б. К. Сложно ответить на этот вопрос однозначно. Потому что сам я по профессии тоже актер, окончил Нижегородское театральное училище, после был приглашен в тогда еще Горьковский театр драмы на должность старшего администратора. Можно сказать, еще на этапе обучения во мне проявились организаторские способности. Я организовывал поездки курса с представлениями в школы, в детские сады. Мы делились той частичкой искусства, души, которую могли передать зрителям, и даже какие-то деньги зарабатывали. Уже многие в те времена были женаты или замужем, а стипендия была маленькая для семейных людей... Потом так сложилась судьба, что мастер моего курса, Лидия Степановна Дроздова, привела меня в эти стены, и вот уж 32 года как я здесь. Занимаюсь, конечно, больше административной работой, но в душе остаюсь тем человеком, который получил театральное образование. Н. К. Многим представляется, что директор театра заведует всем: и актеров подбирает, и спектакли, и финансовые вопросы решает. Давайте сразу попробуем определить границы вашей зоны ответственности. Какие решения принимаете непосредственно вы? Б. К. На самом деле, так и есть: за все, что включает в себя слово «театр», ответственен директор. За актеров — совместно с режиссером или художественным руководителем, за декорации — совместно с художником-постановщиком. Но в целом все вопросы согласовываются, вплоть до приема на работу и увольнения главного режиссера. Так что ответственность на мне большая. Н. К. Вы работаете в театре с 1982 года. Что изменилось за это время? Какие перемены вызывают в вас чувство гордости? О чем сожалеете? Б. К. Все верно, в театре я с 1982 года, а в должности директора — с 2003 года, если быть точным, с 1 января. Так у меня новая жизнь началась в новогоднюю ночь. (Смеется) Конечно, правильнее будет спросить моих коллег по театру, они лучше расскажут, как существовали до того, как мы с Георгием Сергеевичем Демуровым (прим. ред. — народный артист России, с 2004 по 2012 год — художественный руководитель Нижегородского государственного академического театра драмы имени М. Горького) возглавили этот театр. Во-первых, театр стал открыт и для критиков, и для приезжих режиссеров. Чуть-чуть улучшилась материальная база, я имею в виду, были произведены ремонтные работы, отремонтировали, к примеру, закулисную часть — актеры стали работать в более удобных условиях, некоторые цеха были переоборудованы. Зданию нашему уже 116 лет, естественно, оно требует косметических работ, фасад стал уже осыпаться. Все эти работы ложатся на плечи директора, помимо творческой части и выбора репертуара. Н. К. Что вы считаете своим самым большим достижением? Б. К. Что наш театр появился вновь на театральной карте России. В год мы выезжаем на гастроли и посещаем три-четыре фестиваля. После десятилетней паузы другие города заново познакомились с нашей труппой. О нас стали говорить. И не просто обсуждать, а утверждать, что мы лучшая труппа России. Это слова критиков и, пожалуй, самая дорогая награда. Н. К. Вы считаете это признанием? Б. К. Безусловно. Это высокая оценка труда наших актеров и в какой-то мере моего труда. Повод для гордости, что именно я возглавляю этот прекрасный театр, даю актерам возможность раскрыться еще больше, предлагая тот материал, который дает им толчок к росту. При всем этом хочу отметить: мы растем, но стараемся сохранять традиции той труппы, в которой были Владимир Вихров, Николай Волошин, Антонина Самарина — тот особый актерский дух, который всегда присущ нашему театру. Отрадно, что многие из критиков отмечают сценическую культуру нижегородского театра, начиная с костюмов и заканчивая нижегородской актерской школой. Н. К. В последнее время в Театре драмы можно увидеть довольно смелые спектакли, в частности «Остров грехов» или «Саломея»... Не боитесь, что зрители не поймут? Б. К. Согласен с вами, для нашего театра эти спектакли необычны, но это тоже интересно. Сотрудничество с режиссером Искандэром Сакаевым — это очень смелый и любопытный эксперимент. Кстати, актеры с удовольствием работали в этих спектаклях, были положительные отзывы от зрителей на сайте, на форуме. Да, кому-то сложно дотянуться до той планки, которую мы определяем, но в этом весь интерес. Мы ставим перед собой нелегкую задачу — подтянуть зрителя до этого уровня. А так прийти, посмеяться и уйти из зала, ничего не вынеся, — это холостой выстрел. Театр должен давать пищу для размышления: чтобы человек пришел, увидел, и что-то у него осталось в подсознании. Н. К. Что вы можете сказать о нижегородской театральной публике? Существует вообще такое понятие сегодня? Б. К. Существует. И объездив всю Россию, могу сказать: публика везде разная. У нас, в Нижнем, она немного предвзятая. Мне в этом плане сложно приглашать коллег на обменные гастроли, никогда не знаешь, как их встретят. Зритель избалован. Н. К. С чем это связано? Б. К. Не знаю, возможно, это отпечаток купечества, которым отличался всегда Нижний Новгород. Хотя во многих городах, где мы бываем, в Тамбове, например, прекрасно воспитан зритель. В Калуге, в той же Туле. В Мелихове, правда, было посложнее, мы там играли во Дворце культуры... Знаете, по этому поводу очень хорошо сказала Нина Алексеевна Шалимова, историк театра, театральный критик, доктор искусствоведения: «Я зашла в этот советский ДК, увидела серую публику с ничего не выражающими лицами и поняла, что сама такая же. Но потом смотрю: уже к середине первого акта зритель изменился, он одухотворенный вышел из зала в антракте, значит, вы сделали благое дело». То есть все равно как-то воспитывается зритель. В ходе спектакля в том числе. Еще когда я работал администратором, я заметил, что в каждом театре — Театре оперы и балета, ТЮЗе, «Комедiя» — свой зритель. К нам, например, ходит определенный зритель. Даже в 1996 паду, когда в нашем здании был ремонт, и мы работали на площадке Оперного и ТЮЗа с теми же спектаклями, к нам шла публика, но совершенно не наша, не те, кого мы привыкли видеть в родных стенах. И каждым театром зритель воспитывается по-своему. Так, те, кто ходит в наш театр, многое воспринимают так, как это мы в спектакль закладываем — с тем условиями, которые мы предлагаем, с той задачей, которую мы ставим перед ним. Н. К. Творческая зависть, как известно, подстегивает и заставляет идти вперед. Знакомо вам это чувство? Посещаете ли вы спектакли коллег из театра «Комедiя», например? Б. К. Это чувство присуще всем творческим людям. Я, правда, больше хозяйственник, поэтому мне проще с ним бороться. (Смеется.) Я с удовольствием хожу в другие театры, мы прекрасно общаемся, например, с Дмитрием Ивановичем Коноваловым (прим. ред. — директор театра «Комедiя», заслуженный работник культуры РФ), приглашаем коллег на свои спектакли. Я спокойно отношусь к конкуренции. Н. К. Хороший вкус — понятие врожденное или приобретенное? Можно ли научить ребенка отличать красивое от уродливого? Какую музыку нужно слушать детям? Какие фильмы смотреть? Б. К. Можно и нужно. Но это должно быть в первую очередь в семье, уже потом подключается театр и все остальное. Если музыка, то только классическая, если фильмы, то советские. Н. К. Вообще, как вы считаете, есть ли шанс у поколения, воспитанного на реалити-шоу и интернете, сохранить и приумножить то культурное наследие, которое им досталось? Б. К. Единицы могут выплыть из этого болота. Если в масштабе страны брать, то сотни. Если стержень был заложен в ребенке, он не будет смотреть телевизор, он найдет другую среду обитания и будет брать ту пищу, которая будет ему по зубам. Я смотрю только два канала: «Культура» и «Вести Россия» — все, я телевизор больше не включаю. К сожалению, так. Н. К. Сегодня, в эпоху стремительно развивающихся современных технологий (интернет, цифровое ТВ), каковы шансы сохранить театральную культуру? Уцелеет ли театр? Б. К. Театру пророчили смерть, когда появился кинематограф, но театр жив. Я думаю, он будет жить и в эпоху всех этих интернет-технологий. Кино — это кино, впечатления, отклик остаются у тебя внутри. Ты не можешь выразить их ни аплодисментами, ни криком «Браво!». А в театре все это происходит! Если задело, зритель отдает свои эмоции актеру. Это живое, сиюминутное общение — каждый спектакль идет по-новому! Н. К. Какова главная миссия современного театра, на ваш взгляд? Просветительская? Развлекательная? Светская? Зачем люди приходят в театр? Б. К. Раньше, в советские времена, считалось, что театр — это зеркало жизни. Я думаю, хотя, может, и заблуждаюсь, театр — то место, куда ты должен прийти, отключиться от повседневности и, увидев то, что происходит на сцене, перенести это на себя. Потому что театр все равно несет больше добра и позитива. И, если зритель нашел что-то для себя, какой-то ответ, всем будет хорошо. Театр не должен воспитывать, он должен показывать. Давать ответы на вопросы. Причем у каждого этот ответ свой. И вопрос тоже свой. Зритель во время спектакля должен включить мозг, включить душу, стать чище. Н. К. Кто из ваших коллег, актеров, режиссеров Театра драмы близок вам по духу? Кем вы восхищаетесь? Б. К. Сложно назвать кого-то одного. Все те, кто работает в нашем театре. Со многими мы знакомы вот уже 30 лет. Многих приглашают в Москву, но они не бросают нас, значит, им тоже дорог наш театр. Н. К. А если бы вас пригласили? Б. К. Я думаю, что не поехал бы никуда. Все-таки это дом родной. Скорее, даже первый, чем второй — большую часть жизни я провожу здесь. И у любого из нас, кстати, так. Театр — это бацилла.
В июле нижегородским театралам, как обычно, придется попрощаться с сезоном: впереди у артистов, режиссеров и других театральных деятелей летний отдых, который завершится лишь к началу - середине августа. А пока "НН" попросили руководителей известных нижегородских театров подвести итоги сезона минувшего.
Борис КАЙНОВ, директор Нижегородского театра драмы: - За сезон наш коллектив побывал на семи фестивалях России - можно сказать, это рекорд. Причем гастроли во Владимир, например, были организованы полностью на наши собственные средства, а на фестиваль в Оренбург мы ездили за счет выигранного гранта. Во многих городах наши спектакли собирали аншлаги, артисты получали дипломы и призы... Театр выпустил в уходящем сезоне пять премьер: "Опискин", "Третья правда, или История одного преступления", "Метод Гронхольма", "Опера нищих", "Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях". Уже сейчас идут репетиции "Свадьбы Кречинского" по А.В.Сухово-Кобылину - этим спектаклем мы откроем новый сезон в сентябре. Сейчас идет поиск главного режиссера (Вадим Данцигер, напомним, покинул этот пост в мае. - Авт.), есть кандидатуры, но спешить мы не будем. Ведь был период, когда наш театр жил без главного режиссера, обходился приглашенными постановщиками.
Виктор ШРАЙМАН, главный режиссер Нижегородского ТЮЗа: - Главная радость сезона - то, что сложилась судьба выпускников Нижегородского театрального училища, которых мы приняли год назад. Ребята оказались неплохо обучаемыми и по-человечески очень симпатичными. Во-вторых, наконец-то прекратилась травля, которую одно время вели против нашего театра. Сейчас обстановка в труппе стабильная, деловая. Радостно, что наши артисты были удостоены наград: Владимир Берегов - премии им. Н.И.Собольщикова-Самарина, а молодой артист Артем Потапов - премии "Нижегородская жемчужина". Лично мне было приятно стать лауреатом фестиваля "Премьера сезона" за режиссуру спектакля "Визит". Премьерами сезона стали "Кот в сапогах", "Чиполлино", "Маленький принц", "Птица Феникс", "Абонент безумно счастлив". Сейчас у нас запущены два спектакля - "Похищение Джонни Дорсета" (по "Вождю краснокожих" О`Генри), его ставит Валерий Долинин, а также "Кабала святош" Михаила Булгакова - это уже моя постановка.
Вера ГОРШКОВА, художественный руководитель театра "Вера": - Творчески мы жили в этом сезоне интересно, хотя времена у нас нелегкие: театр "Вера" на неопределенный срок остался без собственного здания. В каждой площадке, на которой выступали, мы искали и находили что-то хорошее: в ДК им. Орджоникидзе, ДК железнодорожников, Доме актера. Много ездили по области: Заволжье, Шахунья, Воскресенское… Выпустили две премьеры: "Денискины рассказы" и "Волшебник Изумрудного города". Кроме того, "Вера" поставила три новогодние сказки. Прокат спектаклей был не хуже, чем на стационарной площадке, - мы заработали не меньше, чем обычно. Физически и морально коллектив тоже был здоров и творчески заряжен. Но все-таки без дома театру очень трудно. Так, на осень у нас намечена премьера "Капитанской дочки", а ее практически невозможно играть ни на одной из наших временных площадок. Между тем ремонтные работы в здании театра на Мещере уже три месяца как не идут, это вызывает тревогу. Так что в следующем сезоне нас вновь ждет кочевая жизнь.
Сезон 2013-14 был отмечен массовым уходом худруков и главных режиссеров региональных театров со своих постов Ирина АЛПАТОВА
Режиссерская миграция в российских театрах – дело вполне обычное. Но так сложилось, что минувший сезон дал, пожалуй, рекордное количество театральных расставаний с руководителями театров: молодыми и опытными, авангардистами и традиционалистами. Кто-то уходил со скандалом, кто-то пытался сохранить нейтралитет. Лишь в единичных случаях это было сделано вынужденно-добровольно, чаще режиссерам просто не продляли контракт. Вот только некой стабильности российского театрального процесса, где в каждом регионе грезят о «театре-доме», но делают все, чтобы этого избежать, все эти уходы отнюдь не добавили. Сегодня мы напомним нашим читателям наиболее резонансные случаи.
Борис Павлович Экс-руководитель кировского «Театра на Спасской» открыл эту эпоху расставаний еще в августе минувшего года, накануне старта нового театрального сезона объявив, что покидает город и театр, которым руководил семь лет. Правда, его официальный уход случился в ноябре. За эти годы Павлович сумел сделать бывший Кировский ТЮЗ культурным центром города, привлек туда огромное количество молодого зрителя, которого интересовала «прививка современного искусства и новой искренности». Театр стал постоянным участником престижных российских и международных фестивалей.
Отвечая на вопросы «Театрала» о причинах своего ухода, Павлович отмечал: «Я построил вокруг себя гражданское общество, которое по определению не может быть «вертикальным». Для директора, который признает только командную модель управления, это разрушительно. Я не хочу переходить на командную модель, он не хочет принимать мою». На это накладывались и материальные проблемы. Артисты получали чуть более 10 тысяч рублей, оклад главного режиссера на момент ухода составлял 19 тысяч. Да и у властей города и области были куда более важные проблемы, чем театр, несмотря на то, что Павлович одно время был даже советником по культуре губернатора, но на общественных началах. И еще от первого лица: «Ухожу сейчас, потому что пока не настолько пустил корни, чтобы проблемы Кировской области стали моими проблемами. В моем родном Петербурге сейчас творится не меньше беспредела. И если уж жертвовать здоровьем и в каком-то смысле жизнью, то ради своей малой родины. Я понимаю, что поступаю жестоко, но закрывать пробоины своим телом уже не вижу смысла».
В Петербурге Борис Павлович стал куратором социально-просветительских проектов БДТ, который ныне возглавляет Андрей Могучий. Продолжает ставить спектакли в российских театрах. В мае получил приз за лучшую режиссуру фестиваля «Ново-Сибирский транзит» («Анна Каренина» в Хабаровском ТЮЗе).
Дмитрий Егоров В феврале 2014 года не был продлен контракт с главным режиссером Молодежного театра Алтая Дмитрием Егоровым. И этот конфликт стал, пожалуй, самым громким в череде театральных скандалов, потому что имел как предысторию, так и весьма пессимистичное продолжение. Напомним, что эта история началась с того, что перед Новым годом без объяснения причин также не был продлен контракт с директором МТА Татьяной Козицыной, которая руководила театром 17 лет, занималась строительством здания, привлекла в МТА Валерия Золотухина.
А именно Золотухин в свое время стал инициатором прихода в Барнаул Дмитрия Егорова, уже успевшего поставить в МТА ряд заметных спектаклей на правах приглашенного режиссера. Одновременно вскрылись серьезные проблемы с техническим оснащением здания театра, акт о приемке которого в эксплуатацию до тех пор не был подписан ни театром, ни городскими властями. Проверкой качества оборудования театра занялась городская прокуратура и, как сообщалось в местной прессе, было возбуждено уголовное дело в отношении поставщиков. В общем, МТА превратился в очередную «горячую точку» на театральной карте России.
Дмитрий Егоров поначалу надеялся на то, что с новым директором Ириной Лысковец удастся найти общий язык и совместными усилиями можно будет продолжить работу в Барнауле. Хотя в интервью «Театралу» он говорил: «Меня гораздо больше беспокоит позиция Управления по культуре. Там, на мой взгляд, работают люди, которые, к сожалению, практически ничего не понимают в том, что такое профессиональный драматический театр и как с ним взаимодействовать. Просто, понимаете, я всегда считал, что театр – это храм. А они, по-моему, считают, что театр - это что-то вроде Дома культуры. По крайней мере, разницы в отношении я не вижу».
Разногласия с новым начальством возникли при подписании договора на следующий год. Егоров посчитал, что этот документ значительно ограничивал его в свободе выражения и свободе слова. Компромисса достигнуть не удалось, и режиссер был вынужден покинуть этот театр. Почти сразу же начался массовый исход из МТА как молодых актеров, рассчитывающих на работу именно с Егоровым, так и других сотрудников, административных и творческих. Актеров, кстати, охотно взяли к себе многие российские театры – «Красный факел», Омская драма, Тильзит-театр и другие. Сам же режиссер также отправился в Новосибирск, где в театре «Красный факел» на днях состоится премьера его спектакля «Довлатов. Анекдоты». Сегодня Дмитрий Егоров пребывает в качестве свободного художника.
Вилюс Малинаускас 28 февраля закончился контракт главного режиссера «Тильзит-театра» в городе Советске Калининградской области Вилюса Малинаускаса. Продлевать его молодой режиссер не стал.
Малинаускас, выпускник мастерской Римаса Туминаса в Литовской академии музыки и театра, был назначен главным режиссером «Тильзит-театра» в 2012 году. Среди его постановок – «Медведь» Чехова, «Урод» Майенбурга, «Семейные истории» Б.Срблянович. Малинаускас, несмотря на молодость (режиссеру нет еще 30-ти), является очень крепким профессионалом, владеющим разными театральными стилями, умеющим синтезировать традиционную литовскую метафоричность с лучшими проявлениями российской сцены. За время работы режиссера в Тильзит-театре в труппу пришли четыре молодых артиста - выпускники СПбГАТИ и Щукинского училища (но трое также приняли решение уйти из театра в этом сезоне); в репертуаре появились новые спектакли; в них заняты актеры, годами не выходившие на сцену; театр начали вновь приглашать на фестивали. Да и город Советск, казалось, давно уже был подготовлен к восприятию сложного, новаторского театрального языка, ведь долгое время им руководил известный режиссер Евгений Марчелли, спектакли которого в «Тильзит-театре» номинировались за «Золотую Маску».
О причинах своего ухода режиссер рассказал «Театралу»: «Я принял решение уйти из «Тильзит-театра», поскольку за время моей работы между директором театра Ниной Лемеш и мной обнаружилось огромное количество разногласий. С одной стороны, я - главный режиссер театра, с другой - не могу влиять на формирование труппы. Принять актера на работу или нет – это целиком зависит от воли директора. К моему приходу в театр в труппу на протяжении ряда лет не поступило ни одного молодого артиста, средний же возраст артистов перевалил за сорок лет. Разумеется, это сказывается на репертуарных возможностях театра.
Еще одно разногласие: я, как главный режиссер театра, пытался выстраивать определенную репертуарную политику, но очень часто при выборе пьесы приходилось слышать от администрации: "Наш город этого не поймет". Город, как оказалось, все прекрасно понимает и ждет от театра не только бульварных комедий и кое-как слепленых сказок, но и разговора на непростые темы и не всегда простым языком».
После ухода из Тильзит-театра Вилюс Малинаускас вернулся в родной Вильнюс и также перешел в статус свободных художников. Антон Коваленко Худрук Камчатского театра драмы Антон Коваленко в начале марта 2014 года покинул театр «по собственному желанию», но вряд ли последняя фраза выражает суть случившегося конфликта.
Коваленко, ученик Гинкаса в Школе-студии МХАТа, работавший в разных театрах Росси в качестве приглашенного режиссера, был назначен художественным руководителем Камчатского театра драмы и комедии в январе 2013 года. Поставил там ряд спектаклей по классическим произведениям Чехова, Шекспира и Экзюпери.
Однако весьма скоро в театре начался конфликт худрука и труппы. Коллектив Камчатского театра драмы и комедии ещё в декабре 2013 года обратился к губернатору Владимиру Илюхину с просьбой уволить Антона Коваленко. В качестве причины называлось некорректное и авторитарное поведение худрука, который позволяет себе в общении с работниками учреждения «недопустимые вольности и даже нецензурную брань». Усомнились актеры и в творческих возможностях Коваленко, а также в его кадровых решениях.
Для разрешения конфликта пришлось даже приглашать в театр губернатора Владимира Илюхина. После этой встречи худрук театра Антон Коваленко принял решение покинуть свой пост и 5 марта написал заявление об уходе.
В недавнем интервью информационному порталу SakhalinMedia после премьеры спектакля «Наследство» в Южно-Сахалинском Чехов-центре, Коваленко напомнил о причинах камчатского конфликта: «Предполагалось, что я там буду работать три года, но я там пробыл год. Далее мое присутствие оказалось бесперспективным, потому что интересы камчатского театра для меня оказались бессмысленными. То направление, которого они придерживаются, а это в большей степени развлекательный жанр, и то, как люди привыкли работать в этом театре – мне не подошло. Я поставил три спектакля. Пригласил еще режиссеров, которые мне хорошо знакомы. И они поставили еще три. В итоге мы пополнили камчатский репертуар на шесть постановок. А далее они сами будут определять свою судьбу».
Марина Глуховская Челябинский театр драмы имени Н.Орлова покидает главный режиссер Марина Глуховская, проработав на этом посту два года. На своей странице в социальной сети она написала следующее: «На днях после полуторачасового разговора с директором театра написала заявление об уходе. Конструктивного разговора между нами не произошло, да и не могло произойти, слишком различно мы смотрим на вещи. Открытого конфликта между нами никогда не было, но про «уйти» мне намекали с конца прошлого сезона. Я сделала вид, что намека не поняла. Благодаря моей непонятливости, в начале следующего сезона театр провел удачную творческую лабораторию, в афише театра появились 5 новых названий: «Последняя любовь», «Конец Казановы», «Камень», «Прекрасное Далёко» и «Баба Шанель». «Камень» принял участие в фестивале «Ново-сибирский транзит», «Баба Шанель» скоро отправится на «КОЛЯДА – PLAYS» . Благодаря моей поддержке первой премьерой сезона стал спектакль «Последняя любовь», я настаивала на этом названии. Проект случился вовремя, Юрий Викторинович Цапник сыграл премьеру, к сожалению, последнюю в своей жизни. Я написала инсценировку детской новогодней сказки, фактически подготовила к запуску проект, от которого администрация театра решила отказаться по финансовым соображениям. Финансовые соображения, конечно, очень серьезные, но работа была проделана большая, и проект был к запуску готов. Это имеет значение. Это мой труд. В этом театральном сезоне я выпустила два спектакля. «Камень» и «Прекрасное Далёко». Готова была выпустить три, и начать репетировать четвертый…
Мне очень легко ответить на вопрос: что вы здесь два года делали? Работала. Много и очень серьезно. Я выпустила в этом театре 4 спектакля за два года, в моих спектаклях занята большая часть труппы, в которой служит 52 человека. Кстати, время пребывания в должности я ни разу не отказала ни одному сотруднику театра ни в приеме, ни в личном разговоре и всегда находила для этого время. Пишу этот пост с одной простой целью. Мне не нравится, когда меня публично называют «варягом», вцепившимся в ручки кресла главрежа, мне не нравятся слишком вольные трактовки причин моего ухода из театра, не имеющие никакого отношения к действительности».
На вопрос «Театрала» о дальнейших режиссерских перспективах Марина Глуховская ответила: «Планов на работу у меня пока нет. Есть предварительная договоренность о "Кабале святош" в Саратовском театре драмы, это после Нового года. Пока, это все. Все планы были здесь, в Челябинске».
Вадим Данцигер Этот режиссер успел поработать в статусе главного в Нижегородском театре драмы всего один сезон, восемь месяцев. За это время сам он успел поставить горьковских «Мещан», музыкальный спектакль «Опера нищих», которые пользуются успехом у зрителей и, как отмечают нижегородские источники, являются самыми кассовыми спектаклями репертуара.
По словам самого Данцигера, он не собирался покидать этот театр, поскольку найден общий язык с актерами, сформированы дальнейшие репертуарные планы, намечены режиссерские приглашения. К тому же впервые в этом театре была проведена режиссерская лаборатория, инициатором которой был Данцигер.
В интервью нижегородскому изданию «В городе N» уже бывший главный режиссер, информацию о котором скоропалительно убрали с сайта театра, сказал: «Начнем с того, что я не принимал решение об уходе. Я был вынужден написать заявление. В мои-то планы входила достаточно долгая и приятная работа в Нижнем Новгороде, в прекрасном театре с хорошими артистами. У нас ведь был запланирован репертуар на будущий сезон. Инициатива моего ухода принадлежит директору театра.
Хочу сказать, что мне совершенно не стыдно за то, что сделал в Нижегородском театре драмы. Думаю, мог бы сделать еще больше в течение следующего сезона. Я собирался предложить нижегородскому зрителю целый ряд достаточно интересных и нетрадиционных названий.
С коллективом театра я расстанусь на грустной ноте. Мы прикипели друг к другу. Я влюбился в актеров. Лично для меня уход из театра будет печальным событием, но в данном случае я не могу ни на что повлиять».
Тимур Насиров Режиссер объявил о своем уходе из новосибирского театра «Старый дом», в котором он работал с мая 2012 года. В «Старом доме» официально нет должности главного режиссера, поэтому Насиров считался режиссером «штатным». Но в отсутствии главного по сути ему, вероятно, приходилось выполнять его функции. Совсем недавно в этом театре состоялась премьера спектакля «Аристократы поневоле» в постановке Тимура Насирова. И тем не менее, решение было принято.
Комментарий этого режиссера «Театралу» оказался, пожалуй, самым жестким и откровенным: «Все просто. Мне не нравится состояние труппы. Я не могу избавиться от многочисленного балласта. Как следствие, у меня нет возможности набрать новых актеров. Спектакли получаются хуже, чем могли быть. В Старом дома из 32-х артистов адекватны четыре человека. Остальные безграмотны, неталантливы, потеряли форму и сварливы». На вопрос о том, видит ли он себя в качестве творческого руководителя какого-либо другого театра, Тимур Насиров ответил тоже вполне определенно: «Нет. Я не чувствую себя главным режиссером. Мне это стало неинтересно».
Это, конечно же, далеко не полная картина творческих уходов минувшего сезона. Не стоит забывать о том, сколько вялотекущих конфликтов существует сегодня в российской провинции, которые вполне могут вылиться в открытую форму. Но и в таком концентрированном варианте ситуация достаточно симптоматична. У нее, как видно, существуют две главные причины: противоречия худрука-главрежа и директора, а также разногласия с труппой. Не секрет, что большинство региональных директоров, да и представителей Комитетов по культуре рассматривают вверенный им театр с точки зрения «театрально-зрелищного предприятия», нацеленного на легкий успех у публики, пополняющей кассу. Да и о разных «госзаданиях», по которым надо постоянно отчитываться, тоже забывать не стоит. Творческий же руководитель и мыслит категориями творчества, пытаясь выстроить некую эстетическую историю, не всегда уместную с точки зрения более высокого руководства. Выстроить ее трудно, практически невозможно, поскольку в условиях театрального «двоевластия» худруки и главрежи не имеют абсолютно никакой художественной свободы, особенно в вопросах формирования труппы. Да и определение репертуарной политики нередко тоже наталкивается на сопротивление. Вот и получается, что сама необходимость творческого руководства театром порой ставится под сомнение. Особенно, если во главе театра становится молодой режиссер, имеющий вкус к театральным экспериментам, считающимся делом рискованным, а потому не всегда полезным.
ВАДИМ ДАНЦИГЕР: «Я САМОДОСТАТОЧНЫЙ РЕЖИССЕР, БЕЗ РАБОТЫ НЕ ОСТАНУСЬ»
Дуэт директора театра Бориса Кайнова (слева) и главного режиссера Вадима Данцигера в начале театрального сезона совершенно не фальшивил.
Уход Вадима Данцигера с поста главного режиссера драмы стал одним из главных разочарований завершившегося театрального сезона. Примечательно, что режиссера уволили практически на фоне фанфар, под которые его спектакль «Мещане» получал премию за премией. Но вот не задерживаются приглашенные режиссеры в нижегородских театрах. И это проблема не столько Нижнего Новгорода, сколько современного театра вообще. В этом смысле Нижегородский театр драмы — в тренде. Однако кто проигрывает в таких конфликтах — строптивый театральный город или уволенный варяг?
— Вадим Иосифович, будем обсуждать ваш уход из Нижегородского театра драмы?
— Мне не хотелось бы переходить на личности. В творческой жизни я сторонник компромиссов. Но случаются ситуации, в которых компромисс невозможен. Именно такая и сложилась для меня в театре драмы. Помните старый анекдот про Микояна: «Вы куда идете?» — «Домой, голубчик, домой». — «Так дождь на улице?» — «Ничего-ничего. Я между струйками». Я теперь понял, что «между струйками» надо пореже. Это не удлинит мою жизнь, но сделает ее честнее и интереснее.
— Разговор о нехватке режиссеров, о кризисе режиссуры в стране ведется давно. Если это так, почему в театрах не держатся за режиссеров?
— Я не очень соглашусь, что режиссуры нет. Мастера выпускают очень интересных ребят. Хотя понятно, что режиссером становишься после нескольких первых спектаклей. Самый первый — это как первый прыжок с парашютом. «Ну, как там?» — «Ничего не помню!!!» Страшно настолько, что с перепугу поставишь что угодно. Второй спектакль — это уже серьезное профессиональное испытание. Но правил нет. Одному достаточно двух-трех спектаклей, другой что-то доказывает в течение всей жизни.
Говоря о директорах и режиссерах, думаю, что исходную ошибку совершили в 90-е годы. Пытаясь решать экономические проблемы театра, его отдали в руки тех людей, в чьих руках он категорически не должен находиться. Творческие люди и менеджеры — слишком разные планеты. Кризис был спровоцирован исключительно экономическими, а отнюдь не творческими проблемами. Но это потянуло за собой нынешние проблемы. Теперь, приезжая в любой театр, я первым делом вхожу в кабинет директора. А это неправильно: входить надо к худруку или главрежу, к тому, кто в этом театре руководит художественной частью.
— То есть ваша дверь должна открываться только в творческую комнату?
— Однозначно. Пусть сравнение не покажется странным, но, когда вы покупаете квартиру, идете к ее хозяину, а не к дворнику. Директор — это человек, который занимается зданием, санузлами, билетной кассой. Это его территория. Творческой частью директора не должны заниматься вообще, с учетом их необразованности, смешной детской амбициозности, неграмотности, косноязычия. Есть исключения, конечно, но их единицы. Весь современный русский театр сейчас страдает от абсолютной власти директоров.
Но важно понимать специфику учреждения. Давайте поставим тракториста руководить космической программой: он же механик! Так и директором театра ставят человека, который вообще «умеет руководить людьми». Но театр не завод. Артисты — это особый клан, с ними нужно по-другому. Таким сложным организмом, как театр, нельзя управлять кондово.
— СТД может как-то повлиять на эту ситуацию?
— Недавний съезд режиссерской гильдии был посвящен этой теме: проблема всевластия и вседозволенности директоров как основная проблема современного театра. Моя ситуация послужила последней каплей, хотя конфликты происходят повсеместно. Из недавних: увольнение главрежей из Молодежного театра Алтая, из Краснодарского театра драмы.
— Управу нашли?
— Управа может быть только одна: жесткое разделение обязанностей, прописанное законодательно. Дальше этим будет заниматься Александр Александрович Калягин.
— В этой связи — что все-таки произошло в Нижнем Новгороде?
— В театр я был приглашен его художественным на тот момент руководителем Георгием Демуровым. Контракт на два года. Через год директор Борис Кайнов объявил, что в моих талантах более не нуждается. Формальная причина — мои короткие отъезды в Москву, где у меня есть учебный курс (естественно, я об этом предупреждал). Мне предложили альтернативу: либо заявление по собственному желанию, либо увольнение за прогулы. Что мне было делать — устраивать революцию, как в Нижегородском ТЮЗе или Театре на Таганке?
Я не хотел бы уподобляться брошенной жене, которая пытается восстановить семью с помощью профкома. Не нравлюсь — ухожу. Жаль только мои спектакли, которые стоили большой крови: «Третью правду» и «Оперу нищих». Особенно «Оперу», она вообще была выпущена не благодаря, а вопреки. Я даже не припомню такого количества палок в колеса.
— «Опера нищих» — это ваша неудача?
— Ни в коем случае! Мне абсолютно не стыдно за эту работу, даже сделанную на 70%. Конечно, если бы я остался, довел бы спектакль до ума. Это называется «недолюбил». Я планировал триптих: три спектакля в разных эстетиках и жанрах с привкусом политической сатиры. «Правда» — философская притча, решенная в традициях психологического театра, «Опера» — эксцентрика, на грани Гиньоля, классический английский площадной театр XVIII века. В сентябре я должен был запустить пьесу Гловацкого «Фортинбрас спился» — это абсурдистская комедия, очень острая на язык и понятная современному зрителю.
Для меня было принципиально, чтобы актеры попробовали себя в разных эстетиках, это их школа. Они же привыкают, садятся на своих «коньков» и больше с них не слезают — понятно, что кому-то было сложно работать в такой эстетике. Никто в этом театре не работал в такой эстетике никогда.
Чтобы актеры развивались, нужно с ними работать, чтобы они читали художественную литературу, слушали музыку, смотрели фильмы, исследовали жанры, работая с разной драматургией. Кто этим будет заниматься — директор? Для меня работа с актерами очень важна, поскольку я считаю себя режиссером-педагогом.
— И вам грубо отломили доску триптиха…
— Не об этом речь. Просто серьезное искусство может быть конъюнктурным. Появись в Москве такой спектакль — он был бы аншлаговый. Обидно, что об этом не думали, принимая решения.
— Что теперь?
— Я самодостаточный человек, без работы не останусь. Сразу после Нижнего уехал на семинары во Францию, две недели обучал молодых актеров и режиссеров из Германии, Италии, Франции. Лето отдано под постановку итальянской пьесы в частном театре «Кураж» с очень хорошей молодежной труппой. Осенью буду снимать фильм.
Не поверите, только уволился, сработало «сарафанное радио» и мне позвонили с предложением. «Уходишь? Что собираешься делать?» — «Пока не знаю, меня полчаса назад уволили». — «Кино будешь снимать? Мы давно хотели предложить, да не знали, как к тебе с этим «подъехать».
— Что за фильм?
— Сериал, все действие завязывается в ломбарде. Люди приносят вещи, у каждой — своя история. Несколько притчевый, даже сказочный ход.
— А театр?
— После Нового года уже возможен вариант обсуждения очередного театрального проекта. Если семья согласится, поскольку в декабре у нас пополнение.
— Поздравляю! Мальчик, девочка?
— Пока неизвестно, но, учитывая, что у деда, отца, брата в роду одни мальчики, возможно, будет третий парень.
— Что скажете о театральной ситуации в Нижнем?
— Нижний Новгород — очень творческий город. Это видно по артистам, по студентам, по зрителям. Но в городе вообще нет творческой конкуренции. Каждый театр занимает свою нишу, и ему комфортно. Спектаклями театры между собой не конкурируют вообще. Отсюда постановки, которые вызывают недоумение. Я предлагал в театральных премиях добавить номинацию за самый плохой спектакль. Это очень хорошо стимулирует.
— Театральная «Серебряная галоша»?
— Я придумал другое название — «Золотой моветон». Ох, как я хотел бы посмотреть в глаза режиссеру этого спектакля! Или директору этого театра! Но ведь они ничего не боятся: конкуренции нет. Облажались — ну и облажались. От этого и возникает заболоченность. Конкуренция же заставляет двигаться, думать, активнее соображать. Искусство должно быть легким, но не легковесным, воздушным, но не пустым. Как звук, который всегда летит вверх.
Признание. Режиссер Вадим Данцигер (г.Москва) – лауреат премии Нижегородской области им. М. Горького за постановку спектакля «Мещане». На фестивале-конкурсе «Премьеры сезона» дипломами «Творческая удача» и премиями награждены Сергей Блохин (за роль Василия Бессеменова в спектакле «Мещане»), Тамара Кириллова (за роль Акулины Ивановны в спектакле «Мещане»). На VI Российском театральном фестивале заслуженные артисты РФ Тамара Кириллова и Сергей Блохин за роли в спектакле «Мещане» единогласным решением жюри были награждены премией имени народного артиста СССР Е.А.Евстигнеева «Талант» за блистательный актерский дуэт.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 9
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума